Иван Смирнов хочет издать свое наследие
Лидер квартета Ивана Смирнова рассказал, как выступал перед Путиным и Кондолизой Райс.
9 марта в рамках проекта «Джазовые сезоны» в Воронеже выступил квартет прославленного российского гитариста-виртуоза Ивана Смирнова. Музыканты отыграли два концерта – в филармонии и в пабе O’Hara. Перед выходом на сцену филармонии Иван Смирнов пообщался с журналистами.
— Иван, вам не претит, когда слышите, как в переходе уличные музыканты играют три аккорда?
— В моей композиции вообще может быть один аккорд. Дело не в количестве аккордов, а в характере, в контексте, в обертонах, в форме, в импровизации.
— Лет 7 назад вы говорили, что не во всех российских городах сформирована музыкальная среда, которая может воспринимать инструментальную музыку… А сейчас как?
— Были недавно в Красноярске – там адекватная ситуация, потому что устали все от безобразия, и битком был набит зал. И по Сибири очень хорошо проехали. …Залы сформированы под определенного зрителя, например, как сегодня филармония. Публика уже сориентирована. В филармонию не пойдут ребята, которые ходят на дискотеки. Конечно, есть определенные клише: «А почему вы не поете?».
— Вы говорили, что в Германии сначала смотрят, какой труд вложен, а потом аплодируют.
— За границей сейчас нечасто бываю. Скорее это можно у Сергея Клевенского спросить — он больше по Европе ездит. Клевенский нарасхват, он уникальный и грамотный музыкант. У него редкий арсенал инструментов.
— Как считаете, есть понятие периферия в плане публики?
— В Москве хуже всего ситуация, поэтому периферия — наше все. Да и что значит периферия? Есть провинциализм. Красноярск вообще образцово-показательный город. В столице музыкантам тяжелее! Это огромный город, он все в себя как спрут впитывает, растворяет и там трудно пробиваться.
— Или это все же вопрос менеджмента?
— Наверное, да. Леша Архиповский, судя по афишам, к вам приедет скоро, сыграл на Евровидении и взлетел. Или Дидюля Валера, который подходил ко мне, просил протеже, работая в музыкальном магазине. И ему предложили занять такую нишу — где не поют, а играют на инструментах.
— Работа в одном коллективе с двумя сыновьями вам помогает или мешает?
— Помогает – у нас полное взаимопонимание. Мише вообще ничего не надо говорить. Ваня тоже очень прогрессирует. Мы не репетируем уже лет 15, встречаемся только на сцене. И это не значит, что мы аморфны, мы — в развитии. Не обязательно что-то репетировать. Каждый развивается сам по себе. …Миша к 100 фильмам музыку написал, он повернут на кино, у них группа Art Ceilidh, она пользуется популярностью. Ваня постоянно занимается своей музыкой.
— Вы отказываетесь от проектов с эстрадными звездами. А почему?
— Мне это претит. Это все равно, что человеку, который не курит, дать трубку с морским табаком.
— А есть люди, с которыми хотелось бы сыграть?
— Я любитель всего естественного — если ситуация сложится, то можно. Но не буду что-то искать. Познакомились с Тони, сыграли с ним несколько концертов. Этот испанец до мозга костей и фламенкист здорово вписался в нашу программу.
— На корпоративы соглашаетесь?
— Мы играли в Белом доме. Я играл с Димой Сафоновым в Майн Дорф, в Барвихе — исключительное место, такой замок. Слушатели — Путин, весь кабинет министров и Кондолиза Райс. В «Лукойле» играли. Случаются корпоративы, но достаточно редко.
— Некоторые музыканты говорят, что корпоративы составляют львиную долю их заработка.
— Это относится к представителям шоу-бизнеса. Тем, кто их приглашает, интересно, чтобы приехали живые обезьяны. Вот, пожалуйста, можно потрогать. Или «А у меня знаешь, кто играет?» – «Да вон Филька».
— Иван, а где больше любите играть — на концертах или фестивалях?
— Лучше сольные концерты, потому что фестивали — это суета сует, организация всегда хромает, саунд-чека нет. Настроишь одно, выходишь на сцену, там все по-иному. Много накладок и нервов.
— Почему предпочитаешь акустическую гитару?
— Потому что в ней больше музыкального основания. Можно играть все — блюз, джаз, рок, классику, фламенко, фольклор.
— У музыкантов в определенное время возникает желание что-то оставить после себя для истории — издать избранное.
— Никак не могу оставить. У нас 3 альбома и масса вещей незаписанных. У меня отец был композитором, хочу его издать — это фортепианная музыка и квартеты. Я бы это сделал, а потом можно и на покой.
— Есть ли у вас элемент творческой дисциплины, как у писателей, ни дня без строчки. Как вообще поддерживаете себя в форме?
— У меня появляется масса музыки, которую я не буду играть на сцене. Недавно написал музыку для вестерна, как Эннио Морриконе. А так чтоб шедевры каждый день писать — нет. Но я все время в напряжении. Питер Гэбриэл ничего 7 лет не издавал, и это не значит, что он исписался. Всегда идет внутренняя работа — напряженная и изматывающая. А как Пол Маккартни — все время выдавать на гора не каждый может. Я, кстати, смотрел его концерт в честь юбилея английской королевы Елизаветы — лучше б он не выступал. Это позорище, он жутко пел — старенький уже, или плохо себя чувствовал. Лучше б он не выступал. А некоторые, как Том Джонс, — вышел, и как дал жару! Конечно, слежу за коллегами. Определенные люди меня всегда интересуют – это Пако де Лусия, вечно молодые «Ролинг Стоунз».
— Олег Газманов недавно жаловался на неадекватную оплату работы композиторов, сравнивая Россию с Америкой.
— У меня авторские — такие слезы, у него, наверное, не слезы. Один знакомый, мы с ним работали в «Арсенале», Андрей Виноградов, делала рассылку в интернете и случайно послал свою музыку какому-то известному реперу. Репер послушал, ему дико понравилось, он 15 секунд вставил в свой трек, и Андрей за это получил 50 тысяч долларов. Он сразу с семьей поехал по Европе путешествовать.
— А где вас лучше принимают?
— Французы, шотландцы, ирландцы – классные. Хотя нас везде хорошо принимают. Мы же не поем. У нас музыка – и всем все понятно. Это международный язык.
Текст и фото: Иван Толстой
Новости шоу-бизнеса NEWSmusic.ru
Постоянная ссылка